Добро пожаловать в вечность, гнетущую осознанием собственной смертности. В ту одинокую ночь, которая страшит своей необъятностью – именно так Кай создает хронотоп последующего повествования. Его одновременно пугает и вводит в транс звёздная, бездонная ночь. Он стремится осмыслить её через образ абстрактной женщины, которую то ненавидит, то любит, но которая никогда его не покидает. Он словно обращается к своей приставке - Angel - к своему Ангелу. И среди звёздной бездны, где они предстают то абстрактными символами, то обычной случайностью («…бутылки вина формируют звезду, формируют star»), он пытается задержаться хоть на мгновение дольше «I just want a touch…».
Кай постоянно балансирует на грани между вечностью - которую он исследует через многообразие жанров и образ самой ночи - и человеческой сущностью с её страхами и уязвимостью.
Он стремится дистанцироваться от невесомости собственного страха перед бесконечностью вселенной, будучи прикованным к земле, где заперта его человеческая сущность; и он возвращается к девушке - к ночи, своему Ангелу.
Таким образом, любая попытка бегства - например, в клубный транс под звуки «everybody dance like the sun will never rise» - терпит крах, заставляя лирического героя (или же самого Кая) вновь почувствовать себя «…faded». Эти жесты - не развитие сюжета, а цикличные судороги. Они создают закольцованность, напряженную связь между оксюморонами, кишащими в тексте, и разнообразными по настроению жанрами, что и становится главным продолжением пограничности всего альбома.
Мы часто оказываемся на грани между сном и явью, в мире, что создаётся сюрреалистичными, в духе Линча, образами, вроде: «we be running through these empty places, mirrors don’t lie» или «velvet fog in my lungs». Это рождает клаустрофобическое ощущение ирреальности происходящего, которое в рамках одной песни может смениться новым жанровым поворотом.
С помощью этого приема Кай раскрывает главный конфликт всего повествования - противоречие между вечностью души и смертностью тела. Этот конфликт он также воплощает через образ девушки, используя её как два разных символа: девушка-земля, олицетворяющая материальность («сука на Lamborghini»), и девушка-ночь, потустороннее существо, выходящее за рамки обыденности («tell them how we went beyond the stars»).
Таким образом, этот выход за пределы обычного существования происходит через творчество и сильное осознание собственной смертности - осознание, которое неизбежно наносит свою травму (damage).